Ф.М. Достоевский — «Идиот». Часть четвертая, глава шестая — краткое содержание

В шестой главе раскрывается подготовка к вечернему собранию у Епанчиных — тому самому, на котором князя собираются впервые «показать свету». Лизавета Прокофьевна и её супруг устраивают встречу поспешно и нервно: им нужно мнение Белоконской и других авторитетных гостей, чтобы понять, насколько «странен» сам союз князя с Аглаей и как общество воспримет его. Семья мечется между тревогой и надеждой, а Аглая переживает своё: её раздражает сама идея демонстрации жениха «свету» и зависимость семьи от мнения Белоконской.

Князь же занят главным — поведением Аглаи. Она становится всё холоднее и мрачнее, и впервые прямо говорит с ним о вечернем собрании. Разговор их острый: Аглая язвит, смеётся над его возможным смущением перед гостями, провоцирует его, перебивает, злится — но именно в этой раздражительности прорывается её страх за него. Она предупреждает: если он скажет хоть слово «не к месту» — о смертной казни, России, красоте — она не простит. Это звучит уже не капризом, а паникой человека, который не может признаться в переживаниях.

Князь, наоборот, счастлив: он понимает её нервность как заботу. Его пугает лишь одно — возможность припадка. Ночью ему снится, как он среди всех «говорит без остановки», разбивает вещи и «срезается» так, как предрекала Аглая.

Утром приходит Лебедев — пьяный, грязный, потрясённый. Он признаётся: получил «нравственную пощечину» от Лизаветы Прокофьевны. Оказывается, он тайно передавал ей анонимные письма о Настасье Филипповне, Рогожине, отношении Аглаи — сплетни, превращённые в «доклады». И сегодня он попытался вручить ей ещё одну записку, украденную у собственной дочери Веры. Это — письмо Аглаи Гане Иволгину. Она написала ему сама, и Лебедев, считая себя посредником «важной интриги», попытался «предупредить» мать. Но Лизавета Прокофьевна, оскорблённая, выгнала его.

Князь, потрясённый, требует у него письмо. Он защищает Аглаю, стыдит Лебедева за грязное шпионство и решает вернуть письмо Гане — так, чтобы никто не узнал о «станциях», через которые оно прошло. Он поручает это Коле. Узнав позже, что генерал Иволгин на грани смерти, князь почти весь день проводит у Нины Александровны. Дом Иволгиных потрясён, и даже Ганя, хотя и боится подняться наверх, понимает, что случилось в «самый неподходящий момент». К вечеру больной всё ещё жив, но в бреду, а Лебедев — уже трезвеющий — плачет у его кровати и клянётся, что «сам причина» несчастья.

К ночи князь всё же приходит на вечер у Епанчиных. Гости уже собрались. Он входит спокойно, сдержанно, говорит кратко и уместно — и неожиданно производит на всех великолепное впечатление. Сестры Аглаи отмечают, что он «вошёл прекрасно» и вел себя идеально. Сам князь поражён атмосферой: общество кажется ему очаровательным, полным доброжелательности и утончённости. Он не замечает скрытой вражды, высокомерия и иронии между гостями, искренне радуясь их вниманию.

Аглая наблюдает за ним внимательно — и, кажется, остаётся довольна. Князь счастлив, начинается его «вдохновение»: лёгкое, тёплое состояние, когда ему кажется, что всё складывается правильно и что страшные утренние мысли были просто бредом.